15.10.2025 09:23
Персоны.
Просмотров всего: 3299; сегодня: 13.

45 лет одиночества

В историю советской разведки этот человек вошел под псевдонимом Кент. Во время Второй мировой войны Анатолий Маркович нелегально работал в оккупированной Бельгии. Еще в марте 1940 года, одним из первых, он сообщил в Москву о готовящемся нападении Гитлера на СССР. В награду за преданную службу родине Гуревич получил годы сталинских лагерей и почти полвека безвестности...

В столице Третьего рейха

В Берлин Кент прибыл 26 октября 1941 года. Ему необходимо встретиться с Харро Шульце-Бойзеном, немецким антифашистом, который сотрудничал с советской разведкой. Харро — внучатый племянник адмирала фон Тирпица. Его жене Либертас покровительствует Герман Геринг. Шульце-Бойзен не зависел напрямую от нашей резидентуры, никогда не подчинялся Леопольду Трепперу. Только через посольство Харро мог связываться с русскими, и, как уже говорилось, эта связь однажды прервалась.

— Недавно по телевизору показывали фильм о Сталинградской битве, — рассказывает Гуревич. — Там изображается Шульце-Бойзен. Он идет по Берлину с чемоданом, в котором находится радиопередатчик, а затем с какой-то крыши сообщает Москве о том, что Гитлер намерен нанести удар по Кавказу. А эту информацию передал я... У Харро и радиопередатчика-то никогда не было...

Воспоминания о знакомстве с обер-лейтенантом люфтваффе Шульце-Бойзеном Гуревич пронесет через всю жизнь. Харро сообщил ему о реальных потерях вермахта под Москвой, планах гитлеровцев применить химическое оружие, численном составе немецких ВВС, масштабах производства авиационного оружия и многом другом. Но самой ценной была информация о том, что гитлеровское командование изменило план наступления: вместо повторного удара по Москве фашисты решили обрушиться на нефтяные промыслы Майкопа и Грозного... Слушая Харро, Кент торопливо делал в блокноте заметки симпатическими чернилами. Уже вернувшись в Брюссель, он обнаружит, что все записи непонятным образом проявились. Любой досмотр вещей по пути следования мог подвести его под эшафот!

Покончив с делами, Шульце-Бойзен приглашает Кента поужинать. На стол хозяин ставит бутылку русской водки — подарок друзей, вернувшихся с Восточного фронта. Чокнувшись, они пьют за скорейший разгром Гитлера... Увы, увидеться вновь им было не суждено: 31 августа 1942 года до Шульце-Бойзена добралась зондеркоманда «Роте Капелле». А 6 января 1943 года военный трибунал Германии приговорил Харро к смертной казни — главным образом за то, что он передал советскому агенту информацию чрезвычайной важности.

Шифровка с ценными сведениями, добытыми Кентом в Берлине, легла на стол Сталину. Как свидетельствовала ответная радиограмма, они «получили его высокую оценку». За успешное выполнение задания Гуревича представили к высокой правительственной награде, которая ему... так никогда и не была вручена.

Провал

12 декабря 1941 года. Накануне из Парижа в очередной раз в Брюссель приезжает Треппер. Он вообще часто наведывается сюда. Несмотря на то что во главе бельгийской резидентуры уже давно стоит Кент, Отто страшно не хочется выпускать из рук бразды правления. Успехам Кента он явно завидует — надо же, этот мальчишка обошел его, разведчика с многолетним стажем, практически во всем! Эта зависть — едкая, злобная, пробирающая до самого нутра, — через некоторое время заставит Треппера изменить правде. На допросах в контрразведке Смерш он выдвинет гору обвинений против того, кто встал на его пути в борьбе за лавры величайшего разведчика СССР. А сейчас Треппер снова явился в Брюссель, чтобы устроить встречу со своими друзьями... на конспиративной квартире на улице Атребат! Кента он не предупредил.

— Об этой встрече я ничего не знал, — вспоминает Анатолий Маркович. — Кстати, как выяснилось, Отто никому не сообщил о том, что резидентура полностью передана мне. Он говорил, что я — маленький шеф, а он — большой, и что подчиняться в первую очередь надо ему. В тот день я, как обычно, находился в офисе фирмы «Симекско». Вдруг — телефонный звонок. Чужой, дрожащий голос: «Немедленно приезжай домой». Я даже не сразу узнал Отто. Приехал и ахнул — настолько этот человек изменился. Он был весь в панике, лицо посерело: «Провал на вилле! Гестапо арестовало всех...» В лапы немцев попали и Макаров (Хемниц), и Познанская, и Данилов (Давид Ками), и хозяйка дома Арну... Провал произошел из-за несоблюдения элементарных правил конспирации...

Леопольду Трепперу чудом удалось избежать ареста. «Кажется, я ошибся адресом», — холодея, сказал он, когда дверь ему открыл человек в военной форме. «Отчего ж, вы как раз вовремя». Треппер тут же заявил, что является представителем «Симекско» и в данный момент находится при исполнении. Немцы сразу связались с вышестоящим начальством. «Отпустите его, — пришел ответ, — фирма на хорошем счету...»

Надо было срочно уезжать — о гестаповских методах ведения допроса Гуревич знал прекрасно. Маргарет, ее сын и связистка нелегальным путем переправляются через границу во Францию. Кент, пользуясь своим положением, едет открыто. В Париже он вновь встретился с Отто, который отправил его в Марсель — лишь бы им не работать в одном городе. В Марселе Анатолий Маркович занимается организацией новой резидентуры. Легенда о богатом уругвайце Винсенте Сьерре пока работает исправно.

— Однажды вместе с приятелем я зашел в ночной ресторанчик «Буат а мюзик». Хозяйка кабаре, в прошлом — известная артистка, была моей давней знакомой. В тот вечер у них выступала Эдит Пиаф, и я попросил хозяйку пригласить ее к нашему столику. На сцену вышла Пиаф — как всегда растрепанная, в простеньком черном платье. После концерта мы долго ждали ее. Когда же она пришла, это была уже совершенно другая женщина — в модном наряде, с великолепной прической и аккуратным маникюром... Оказывается, ее повсюду сопровождал парикмахер, и как только выступление заканчивалось, она сразу спешила привести себя в порядок. «Увы, я всего лишь жертва контракта», — сказала мне Пиаф. Мы выпили с ней шампанского...

Во Франции Кент продолжает собирать важную информацию и регулярно передает ее в Москву. В частности, сообщает о том, что германские власти пытаются поссорить двух союзников — англичан и французов.

Тем временем кольцо вокруг разведчика сжимается — гестаповские ищейки не прекращают свою работу ни на минуту. Хемниц не выдерживает пыток и помогает расшифровать все радиограммы, ранее запеленгованные немцами... Начались массовые аресты. Двери тюрем захлопнулись за многими «красными пианистами». А летом 1942 года правительство Виши пошло навстречу германскому руководству и заключило соглашение о совместных действиях против антифашистов. Теперь любой полицейский сможет передать Кента в руки нацистов.

Выхода нет

9 ноября 1942 года в квартиру, которую разведчик снимал вместе с Маргарет Барча, нагрянула полиция. В этом немалую роль сыграл... Треппер.

— Отто несколько раз приезжал в Марсель. Ему нравилась Маргарет — это было очень заметно. Наступали холода, и он решил помочь ей, ведь мы уехали из Брюсселя без теплых вещей. Через своих знакомых он передал нам посылку... Эти люди вскоре были арестованы. Они и сообщили гестапо мой адрес...

В тюрьме строгого режима Бреендонк Кент отказывается давать какие-либо показания и требует вызвать консула Уругвая.

— Они устроили очную ставку с моим бывшим связистом Избуцким. Он назвал мой псевдоним — Кент, сказал, что я — советский разведчик и его шеф. Правда, не большой, а маленький. Большой шеф находится в Париже. Я все отрицал. Затем привели радистку Миру Сокол — когда-то я проводил с ней и ее мужем инструктаж по работе парижской рации. После пыток на нее было страшно смотреть... «Знаете его?» — спросили. «Нет, первый раз вижу». Тогда мне предъявили расшифрованные радиограммы — задание Директора на поездку в Берлин и все то, что сообщил мне Шульце-Бойзен. Я похолодел — мне стало ясно, что Харро и его жену ждет смертная казнь... Как же немцы смогли расшифровать наши радиограммы? Заметив мое волнение, гестаповец Берг прервал допрос и сказал: «Успокойтесь, вы не виноваты. Шифр нам выдал Макаров...» Я переменил показания: стал утверждать, что в Москве меня завербовали неизвестные люди, которые плохо говорили по-русски, возможно, это были представители Коминтерна. И что я не имею представления, на кого работал...

Вскоре его перевозят в Берлин. На следующий же день состоялся допрос. В кабинете не протолкнуться от множества гестаповских офицеров. Среди них — группенфюрер СС Генрих Мюллер. «И из-за этого мальчишки рейх потерял тысячи солдат?! — увидев Кента, вскричал шеф гестапо. — Это он — резидент советской военной разведки?! Это он — президент фирмы, получающей прибыль за счет вермахта?!» Получив утвердительный ответ, Мюллер выбежал из кабинета.

Разведчик выбирает так называемую тактику «пережевывания» — сообщает только то, что немцам уже давно было известно из других источников. Никто так и не узнал его настоящей фамилии, из его уст не прозвучало ни единого имени. «Вы продолжаете настаивать на том, что вас завербовали неизвестные иностранцы?» — спросили его на очередном допросе. «Совершенно верно». — «Тогда что вы скажете на это?» — на стол легла расшифровка последней радиограммы от Директора. Кента поздравляли с Днем Красной армии и сообщали о присвоении ему очередного звания. Теперь он — капитан...

Шеф парижского отделения зондеркоманды «Роте Капелле» Карл Гиринг предлагает Кенту сотрудничать с гестапо. Оказывается, «большой» шеф уже давно помогает им. Практически сразу после ареста 24 ноября 1942 года Отто раскрыл свое настоящее имя и назвал несколько других. Он подробно рассказал о реальном назначении фирмы «Симекско», обо всех сотрудниках и их работе на советскую разведку... Кстати, сообщил Гиринг, вести радиоигру с Директором — это тоже идея Треппера.

После долгих раздумий Кент соглашается. Выхода у него нет — в Центр от его имени уже отосланы свыше десятка радиограмм. При любом раскладе на родине его примут за предателя. По крайней мере, приняв участие в этой игре, он сможет уменьшить количество дезинформации, поступающей в Москву. Гиринг доволен тем, что русский сдался, и разрешает ему свидание с возлюбленной. Сына, зачатого в застенках гестапо и рожденного 21 апреля 1944 года, Кент и Маргарет назовут Мишелем...

Игра без правил

Какого-либо символа, означающего, что агент действует по принуждению, в ГРУ не предусмотрели. Кент, пытаясь сообщить о своем положении, изменяет стиль радиограмм, умышленно небрежно их зашифровывает. В конце концов ему удается проинформировать Центр о том, что он работает под колпаком гестапо, — спустя многие годы это документально подтвердят эксперты. Будет доказано и то, что своей радиоигрой Кент не нанес никакого вреда советской разведке, не выдал гестапо ни одного товарища, а некоторых даже сумел спасти от смерти.

Зная о радиоигре, Центр перехватывает инициативу. Он начинает требовать сведения о расстановке немецких сил во Франции и другую информацию. К тому времени пост умирающего от рака Гиринга занял криминальный советник Хайнц Паннвиц — трусливый палач, жестокость которого удивляла даже Рейнхарда Гейдриха. Заплечных дел мастер прекрасно понимал, что не сегодня завтра Третьему рейху придет конец: немцы поспешно отступают, теснимые советскими войсками, антигитлеровская коалиция одерживает одну победу за другой... А ведь это выход, размышляет Паннвиц, — помочь русскому разведчику и тем самым попытаться выслужиться перед будущими победителями.

Кент тонко чувствует душевные терзания Паннвица и со своей стороны внушает, что в поверженной Германии тому придется туго. То же самое криминальный советник слышит и от своих ближайших друзей.

Лето 1944 года. Открыт Второй фронт. К Парижу подходят союзные войска. Немцы спасаются бегством. Кент уже давно послал в Центр запрос — Паннвиц согласился прибыть в СССР, прихватив с собой документы РСХА, но требует гарантии сохранения жизни. Директор безмолвствует... В это время у Гуревича есть реальный шанс — скрыться, остаться за границей вместе с Маргарет и сыном... Но он этого не делает. Разведчик искренне считает, что ему надо о многом рассказать товарищам из ГРУ, объяснить причины провала, чтобы впредь подобного можно было избежать. Документы Паннвица в этом ему должны помочь. Однако подтверждения из Центра все нет, и тогда он решается на отчаянный шаг — послать радиограмму начальнику ГРУ и самому Хозяину. Ответ приходит быстро: в Москве их ждут...

Так впервые за всю историю военной разведки пленник гестапо сумел завербовать, мало того — доставить на родину собственного тюремщика.

...21 июня 1945 года в московском аэропорту приземлился самолет. Гуревич сошел с трапа. Он не говорил по-русски семь лет. Паннвица, его секретаршу и радиста, приехавших с ним, рассадили по разным машинам и увезли. Гуревичу тоже предоставили отдельный автомобиль. Примерно через час он уже был на Лубянке...

Большая ложь

Что случилось потом, нетрудно догадаться. Оказалось, что родина не всегда помнит своих героев. И правду о разведчике, которого звали Кент, люди смогли узнать лишь спустя сорок пять лет. Только в 1991 году сотрудники Главной военной прокуратуры СССР установили, что привлечение Гуревича к уголовной ответственности несудебным органом за измену родине было незаконным. Что все обвинения, выдвинутые против него следователями НКВД, опираются на лживые показания Леопольда Треппера или вообще предъявлены без всяких оснований. Но должно было пройти сорок пять лет...

Я не случайно повторяю эту цифру так часто. Почти полвека даже для такого мужественного человека как Анатолий Маркович — огромный срок. Он родился 7 ноября 1913 года. Выходит, что половина его жизни прошла под скорбным знаком одиночества. Связанный словом, вплоть до полной реабилитации разведчик никому не рассказывал о своем прошлом. Даже самому близкому человеку — жене Лидии Васильевне.

— Я могла только догадываться о том, что с ним произошло. Но никогда не задавала лишних вопросов, — говорит она.

В ноябре 1990 года в квартире Гуревича раздался телефонный звонок. Приятный мужской голос произнес по-французски: «Папа, здравствуй, это твой сын, Мишель».

— Сначала я решил, что это провокация, — вспоминает Гуревич. — Меня же уверили в их смерти — почти сразу после ареста сказали, что Маргарет и Мишель погибли во время бомбежки... Я спросил сына: где тебя крестили? Он ответил: в лагере для интернированных во Фридрихроде, Германия. Мне удалось получить оттуда справку. Крестными родителями там значились жена французского генерала Жиро и вдова итальянского принца графиня Изабел Роспули. Действительно, находясь в заключении, Маргарет очень близко сошлась с этими женщинами, они даже согласились крестить Мишеля... Мой сын жив! Узнав об этом, я потерял сознание...

Как оказалось, Маргарет тоже ввели в заблуждение, сказав, что ее возлюбленный мертв. После победы она вернулась в Бельгию и все последующие годы очень нуждалась. Умерла в 1985 году, так и не узнав всей правды. Единственное, в чем она никогда не сомневалась, — в том, что разведчик Кент не мог быть предателем. «Твой отец чудесный человек, — говорила она Мишелю. — Если когда-нибудь у тебя будут дети, назови их русскими именами». Так и случилось. В августе 1991 года в аэропорту Пулково Анатолий Маркович впервые увидел своего двенадцатилетнего внука Александра...

Осталось добавить совсем немного.

У этого человека, сделавшего очень многое для Великой Победы, до сих пор нет ни единой награды и каких-либо льгот. Несмотря на то что сорок шесть лет и один месяц Гуревич официально числился на военной службе, он ни разу не получил зарплаты. И пенсии советского офицера в отставке его тоже лишили.

А большая ложь, окружавшая Анатолия Марковича все сорок пять лет, не оставляет его и сегодня. Публикуются интервью, которых он не давал, мемуары, которых не писал, выходят книги, авторы которых толкуют историю разведчика Кента с прежних, теперь уже опровергнутых позиций...

— Мне так хочется издать книгу воспоминаний, ведь вокруг моего имени много клеветы... Но здоровье не позволяет. Это же огромная работа, и один я не в силах с ней справиться. А денег, чтобы кто-нибудь помог мне в этом, нет. На жену я не могу все взваливать, она и так сильно устает. Если бы не она, меня бы уже давно не было на свете...

— Не жалуйся! — мягко перебивает его Лидия Васильевна.

— А я не жалуюсь, я говорю правду...

Автор: Мария Белинская

Изображение (фото): из открытых источников

Исторические события:

Участники событий и другие указанные лица:

Гуревич (Кент) Анатолий Маркович, участник Гражданской войны в Испании, сотрудник ГРУ, майор, разведчик-нелегал, один из руководителей «Красной капеллы».